В печке начали трещать разогревшиеся дрова. Свои бледные, посиневшие от холода руки Виктор осторожно поднес к закопченой плитке, посмотрел на многочисленные морщинки, змейками лежащие у изгибов пальцев, пару раз моргнул и повернул голову влево, чтобы посмотреть на Николая.
Николай, спокойно и без движений сидящий на стуле у окна, поднял глаза на Витю. В воздухе повис какой-то вопрос, а возможно даже диалог.
- Поражаюсь твоей холодоустойчивости, - произнес Виктор. Голос его, несколько сладкий и немного женственный, смешался с треском горящих деревяшек и на мгновение повис в холодном воздухе дома мистической ноткой.
Николай с мгновение сидел неподвижно, а его голубые глаза вглядывались в пустоту где-то на полу между ним и Виктором. Затем он провел тяжелой мужской рукой по своему свитеру и сказал:
- Да я-то, вроде, обычный. Это ты - кожа да кости, вот и мерзнешь. Хотя...
Витя немного удивился, словно заранее почувствовал продолжение ответа Николая.
- Хотя люди, всей душой переживающие за других людей, отдавая им свою энергию, отдают и свое тепло. И когда они не получают ничего в ответ... они мерзнут, - мужчина на мгновение замолчал, затем добавил на тяжелом выдохе - И страдают.
Время тянулось так медленно, словно его не существует. А его на самом деле и не существует, но Виктор об этом не знал. Потому ли такой томительно-сказочной слышалась песня сгораемых сучьев?
В зеленых глазах парня, казалось, было видно мечащиеся мысли, темные брови его на секунду сводились. Он открыл кочергой маленькую дверцу и подкинул в топку пару дровишек, по темным волосам его начал плясать рыжий огонек.
- Пора воду кипятить, - сказал парень с бледной кожей, думая о предстоящем.
Спустя густое мгновение Николай ответил:
- Пора...
Вскоре после того, как чайник начал насвистывать какую-то песню, Николай и Виктор налили себе в кружки кипяток, закинув туда пару чайных пакетиков. Более взрослый мужчина тяжело вздохнул и посмотрел в окно. За стеклом и деревянными рамами гудела пурга. Иногда она била по окну россыпью колючих снежинок, которые будто бы пели: "С-сюда, иди к-к нам!". Николай перевел взгляд на Витю. Тот сидел на стуле рядом с ним и завороженно всматривался в темнеющую снежную даль.
Мужчина звучно отхлебнул из кружки, не отрывая взгляда от парня, и спросил:
- Боишься?
Витя нехотя повернул голову и посмотрел на собеседника.
- Да...
- Ну, не бойся. Если что, то я еще с недельку побуду здесь. Сможешь вернутся.
- Да как-то нехорошо тогда получится.
Николай заулыбался и потрепал парня за плечо:
- Я в тебе уверен. Ты не отступишься.
* * *
Ветер выл и нещадно бил по лицу колючей крошкой. Сугробы до колен и темнота уводили с пути. Виктору, молодому и мерзнущему парню, было тяжело. Но он уже начал свой путь и не собирался останавливаться...